Где Цезарь кровью истекал - Страница 43

Беннет пристально посмотрел на него.

– Не убийство, – коротко сказал он. – Какое это имеет…

– Пожалуйста, – Вульф погрозил ему пальцем, – я же сказал вам, что я не идиот. Я задал вам простой, прямой вопрос. Разве нельзя дать на него такой же прямой ответ? Знаю, что вы тогда были раздражены. Но какие меры вы имели в виду?

– Никаких.

– Вообще никаких?

– Никаких конкретно. Я был страшно зол. Мы все находились в таком состоянии. Он собирался устроить возмутительное…

– Знаю. Приняв вашу точку зрения, это можно понять. Но разве вы не обсуждали, как предотвратить исполнение его намерения? Например, не предлагал ли кто-нибудь тайно заменить Гикори Цезаря Гриндена другим быком?

Беннет начал было говорить, но умолк и с подозрением посмотрел на Вульфа.

– Нет, – коротко сказал он.

– Жаль, вздохнул Вульф. – Но вы не хотите понять, что я расследую убийство, а не сговор с целью обмана. Клецки нужно есть горячими. Лучше нам подождать, пока вы поедите.

– Нет, нет. Я спешу.

– Отлично. Я не спрашиваю, подменил ли кто-нибудь из вас быка на самом деле или пытался сделать это, я просто спрашиваю, не выдвигалось ли такое предложение в пылу негодования? Я прежде всего хочу понять, осуществим ли такой план?

– Подмена быка? – Беннет проглотил кусок курицы. – Это же преступление! В юридическом отношении.

– Конечно, но, пожалуйста, подумайте над этим серьезно. Мог бы такой план увенчаться успехом? Он подумал, пережевывая хлеб.

– Нет. Ведь загон сторожил Монт Макмиллан.

– А если бы Макмиллана там не было? Или если бы он был участником этого замысла?

– Тогда другое дело.

– То есть возможно ли было заменить Цезаря похожим на него быком, чтобы подмену нельзя было обнаружить без близкого осмотра животного теми, кто хорошо знал Цезаря?

– Да.

– Но ведь Цезарь был чемпионом породы. – Вульф с гримасой поерзал на стульчике. – Разве он не был уникален?

– Да нет же! Есть очень много просто хороших быков, да и чемпионов совсем немало. И разница между ними иногда чертовски мала. В прошлом году в Индианаполисе Цезарь набрал девяносто шесть баллов, а Портчестер Комптон – девяносто пять. Другое дело, конечно, какое у них потомство. Дочери и сыновья. У Цезаря была пятьдесят одна чистокровная дочь…

– И девять чистопородных сыновей. Слышал. Но я все еще не удовлетворен. Если… Ну, предположим, Клайд Осгуд собирался заменить Цезаря другим быком. Мог ли обычный, сравнительно дешевый бык внешне походить на чемпиона?

– Мог. С расстояния, скажем, ярдов в сто. Зависит от того, кто смотрит.

– По какой системе быку присуждаются очки?

– Шкала, по которой мы судим, имеет двадцать два показателя. – Беннет проглотил клецку. – Идеальный случай – сто баллов, но их, конечно, не набирает никто. Максимальное число баллов за общий вид и симметрию – десять. Голова – шесть, рога – один, шея – три, холка – три, заплечье – два, грудь – четыре, спина – восемь, крестец – шесть, ноздри – два, брюхо – десять и так далее. Самое большое количество баллов – двадцать – может быть присуждено за окрас. Шкура должна быть темно-желтой с оранжевым оттенком, особенно заметным на ушах, на копчике, вокруг глаз и носа, на мошонке и у основания рогов. Рога и копыта должны быть желтыми. Окрас шкуры тесно связан с цветом внутреннего жира, молока и масла. Один этот показатель стоит двадцати баллов из ста, а определить его можно только при тщательном осмотре. Что касается цены, то здесь гораздо важнее качество потомства, чем экстерьер. На прошлогодних аукционах, например, чистопородный бык шел в среднем не дороже чем за две тысячи долларов. Быки не племенные, но от чистопородных маток – по пятьсот тридцать три, обычные быки – в среднем по сто пятьдесят семь. А за Лэнгуотера Ревеллера в том же году запросили десять тысяч долларов.

– Понятно, – Вульф кивнул. – Дело, как всегда, в тонкостях. Следующий пункт… Вы меня очень удивили тем, что сообщили вчера по телефону, когда я звонил вам от Осгудов. Можно было предположить, что каждый чистопородный теленок при рождении получает несмываемую метку. Вы же сказали, что метят – клеймом на ухе – только полностью одноцветных телят, без белых пятен.

– Правильно.

– Значит, если Цезаря заменили другим быком, этого нельзя было обнаружить по отсутствию метки?

– Нет. Это можно было сделать только по расположению пятен на шкуре, сравнив его с зарисовкой на регистрационной карте Цезаря.

– Я помню, вы говорили. Как делаются эти зарисовки?

– Их делает сам владелец при рождении теленка или, по крайней мере, до шестимесячного возраста. На обратной стороне регистрационного формуляра изображены контуры быка или коровы. Владелец раскрашивает эти контуры, показывая белый цвет, три разновидности желтовато-коричневого (светлый, темный и с красноватым оттенком), коричневый и бурый. Эти формуляры хранятся в нашей конторе в Фернборо, и по ним можно опознать любого быка или корову в течение всей жизни. Копии зарисовок делаются и на регистрационном удостоверении. Если вы покупаете быка и хотите убедиться, что он тот, за кого вы платите, вы сравниваете его окрас с зарисовками на документах.

– Значит, я вас правильно понял по телефону? Тогда это звучало немного надуманно.

– Это всеми признанный метод, – жестко заявил Беннет. – С там никогда не было затруднений.

– Не было, так не было. – Вульф вздохнул. – Еще один вопрос, пока вы пьете кофе. Возможно, вам придется подумать. Если принять гипотезу, что Клайд Осгуд действительно решил подменить Цезаря, то сколько быков, скажем, в радиусе пятидесяти миль могли бы быть подходящими кандидатами для замены? По своему общему виду и окраске они должны походить на Цезаря, и чем больше, тем лучше. Помните только, что мы заранее исключаем чемпионов, которые стоят тысячи долларов.